Гость Нижнего
Событием последней премьеры, состоявшейся 13 фе
враля в Нижегородском академическом театре драмы имени Горького, стал не только бенефис заслуженного артиста России Александра Мюрисепа, исполняющего в спектакле «Третья правда, или История одного преступления» роль Льва Толстого, но и присутствие в зале драматурга Ольги МИХАЙЛОВОЙ. Впечатления, что называется по горячим следам, человека, который придумал, выстрадал всё, что увидели зрители, всегда очень интересны.
Три версии
– Ольга Игоревна, спектакль, поставленный главным режиссером нижегородского театра Вадимом Данцигером, – третья сценическая версия вашей пьесы «История одного преступления». Какая из них вам наиболее близка?
– Пьеса идет вТеатре.doc, поставленная Владимиром Мирзоевым, в Пензенском театре на малой сцене, а теперь еще и у вас. Это три настолько разных спектакля, что даже удивительно, что они сделаны по одной пьесе. Писать исторические драмы трудно – они требуют много времени и усилий, а театры побаиваются таких пьес. Им кажется, что они не очень кассовые, не очень завлекательные для публики. Но это не так, потому что людям интересна своя живая история.
– Как возник у вас замысел «Истории одного преступления»?
– Когда Пензенский театр обратился ко мне с предложением написать пьесу о Столыпине, я была совершенно счастлива. Моя идея переписки Столыпина с Толстым очень понравилась театру. А поскольку я не только драматург, но еще и зрительница, то если на сцене нет женщины и нет истории любви, мне не так интересно. Поэтому я ввела в пьесу еще и женскую тему и вообще считаю, что история России без женщин немыслима.
Когда я писала эту пьесу, то, конечно, имела в виду большую сцену, ведь там такие масштабные личности! Но в Пензе побоялись большого пространства.
Что касается второго спектакля, то те, кто видел постановки Мирзоева, понимают, что это, скажем так, очень специальный режиссер. Его спектакль молодежный, молодежь на него прекрасно реагирует. Там все действующие лица, включая Льва Толстого, который стоит на голове, юные.
Ваш спектакль ближе предыдущих к идеалу. Прежде всего, по масштабам. В Москве мне многие зрители говорили, что им очень понравилось то, что они увидели, но возникало ощущение, что объем пьесы не помещается в пространство сцены. У вас как раз все гармонично. Изумительная работа художника – очень образная, емкая. Мы привыкли, что Россия – тройка, а здесь – это поезд и рельсы, которые заставляют ездить по кругу. У вас блистательный актерский ансамбль. Умная, политизированная, интеллигентная публика, которая слышит, понимает и хочет разговора по существу.
«Ах!» от счастья
– Скажите, чем вам так интересен документальный театр?
– Документальный театр провоцирует на реакцию. Куда там заведет текст человека, не знает никто, при этом возникают очень неожиданные спектакли. Театр.doc хорош тем, что там не только автор рассказывает то, что ему интересно, а можно рассказать и про то, что болит у людей и что их по-настоящему волнует. Документальный театр прекрасен тем, что он всегда непредсказуем, и спектакли там могут быть решены талантом режиссера и артистов так, что авторы и не ожидают, а только говорят «Ах!» от счастья.
– Случились для вас неожиданности в спектакле театра драмы?
– Их было много. Исполнители все прекрасные, но для меня главной неожиданностью стал Лев Толстой. Сложившийся у большинства людей его традиционный образ под конец жизни – это человек, принявший философию непротивления злу насилием, ставший мягким, уступчивым, идущим всем навстречу. Но когда углубляешься, то понимаешь, что в реальности это был очень жесткий, сильный человек, боевой офицер, воевавший под Севастополем. Это был человек, который впоследствии прекрасно вел хозяйство, наживал деньги, прикупал земли и строил, написал массу томов, а это тяжелая работа!.. Поэтому когда он уверовал в свое новое Евангелие, в свою правду о христианстве и жизни, то стоял насмерть. Никто: ни близкие, ни жена, ни дети – не смог свернуть его. Да, он проповедовал мягкий взгляд, но внутри был очень твердым. У вас на сцену вышел именно такой Толстой – наступательный, уверенный в своей правоте. Актер даже пластически решает характер своего героя так, что у него палка – не опора, а замаскированная сабля, оружие.
Взгляд-то есть
– Как вам показалось, что увидел режиссер в вашей пьесе?
– Увидел, что герои пьесы – люди сильные, полны идей, у них свой взгляд (и философский, и практический) на мир. Но при этом драма состоит в том, что взгляд-то есть, силы-то есть, а наладить, создать счастье, не получается…
Мне кажется, драматический конфликт – это конфликт, который не имеет бытового разрешения. Если я могу помочь героям деньгами, советом, жилплощадью, то это не драматургия. Главная пьеса всех времен и народов – «Гамлет». Ну чем ты там поможешь герою? Ничем. Я могу ему только посочувствовать… Драматический конфликт в настоящей пьесе и спектакле должен быть выстроен именно так, и ваш театр сумел это сделать. Он донес много правды каждого персонажа.
– Не знаю пока, хорошо это или плохо, но журналистика в последнее время стала женской профессией, хотя еще совсем недавно преуспевали в ней в основном мужчины. Похоже, что и в драматургии сложилась такая же ситуация. В вашей пьесе помимо двух масштабных мужских правд есть и женская правда. Насколько убедительной и захватывающей получилась женская линия в спектакле?
– Когда героиня ушла после почти десятиминутного монолога за кулисы, зал ей аплодировал. Реакция возникла, значит, актриса Наталья Кузнецова захватила, проняла публику.
А что касается профессий, то действительно раньше многие из них были сугубо мужскими. Однако неслучайно мы, женщины, сейчас везде. Женщины независимее мужчин, потому что мы можем родить ребенка, а они не могут. Когда я только начинала писать, женщин в драматургии почти не было, а были в основном мужчины. Сейчас их мало, потому что цепляются за деньги, как за опору, защиту, как за всё, и побежали туда, где можно зарабатывать. В надежде на то, что это даст им силу, крепость, и за это мы их полюбим. Не понимают, что любим мы их совершенно не за это.
Женщина по внутреннему своему настрою сильнее, независимее мужчины, у нее больше возможностей – так природа устроила. Поэтому ошибки женщин так и страшны. Ошибка моей героини в том, что она надеялась приобрести то, что достанется ее сыну. Это и привело к трагедии. У женщины нет права на ошибку, потому что ей рожать, растить и обеспечивать будущее.
Ольга Михайлова – известный современный драматург, киносценарист, поэт, один из основателей московского Театра.doc, с 1995 года – участница оргкомитета фестиваля молодой драматургии.
Фото предоставлено театром.
№18 (25767)
