на главную

МЫ ПОМНИМ…

Сегодня – День Памяти Василия Федоровича Богомазова, заслуженного деятеля искусств России, режиссера и педагога. 10 лет, как его нет с нами. Мы помним…
 
Заслуженный артист России Юрий Котов:
- Декабрь, снег идет, часов девять или полдевятого утра. Звонок в дверь. Открываю – Василий Федорович стоит на пороге с огромным деревянным ящиком, в нем – красные яблоки. Заходит: «Юра, это Филиппку…». И р-р-р-аз! высыпает в комнату – и вся комната в яблоках…
У меня такое ощущение, что я просто его давно не видел, что он где-то здесь…
С ним было очень интересно. Он любил, чтобы ему противоречили, не соглашались. Он любил слушать и воспринимать, считал, что умение воспринимать – самое главное для актера. Иногда что-то предлагаешь ему, он слушает внимательно: да, да, а потом: «Нет, но…». Это его знаменитое «Нет, но…». Даже когда был доволен результатом, говорил: «Думаете, вы так идеально сыграли? У нас большое поле работы над собой…»
После премьеры влетал в гримерку, глаза горят: «Ну, как, как?..» Ведь в чем ещё была прелесть Василия Федоровича, он же всегда во время спектакля ходил за кулисами или сидел в зале, смотрел…
А когда шла репетиция, за ним безумно интересно было наблюдать: вел себя крайне неспокойно и возбужденно - каждую реплику за всех проигрывал, гримасничал!.. Просто театр одного актера!..
В нем не было «шапкозакидательства», нахрапистости, он интеллигентно и талантливо делал дело своей жизни – НАСТОЯЩИЙ ТЕАТР. Правда, если надо было для дела, если того требовали интересы театра, то на компромисс не шел. Его сын Кирилл подарил ему на день рождения рисунок, где нарисовал отца, танк с пятиконечной звездой и написал: «Мой папа – главный режиссер советского танка». Он же в армии служил танкистом…
Он был очень отзывчивый, отдавал всё, если тебе что-то нужно…
Когда он ушёл, пришли десятки телеграмм-соболезнований из разных городов, в одной из которых было написано, что Василий Богомазов - рыцарь театра…
Думаю, ну, чуть-чуть бы ему ещё дотянуть, хотя бы несколько лет – и всё могло бы быть по-другому. Сейчас же такие благодатные времена для постановок, можно всё что хочешь ставить. Это его время…
Спасибо за Встречу, Василий Федорович…

Народная артистка России Маргарита Алашеева:
- Первым спектаклем, где Василий Федорович предложил мне роль, была «Камера обскура» В. Набокова. Он написал тогда на программке: «Поздравляю с премьерой, рад был встрече с вами, надеюсь на новые совместные работы». К счастью, так и получилось: было ещё пять спектаклей, в которых я была занята, всякие были роли – и небольшие, и побольше, но работать с ним всегда было очень интересно.
Какой потрясающий был его спектакль «Ромео и Джульетта»! Успех был невероятный. Аплодисменты на поклоне не смолкали, бесконечно открывали занавес, кланялись-кланялись, мы, «взрослые» (матери и отцы Монтекки и Капулетти), уже уходили в гримерки, почти заканчивали разгримировываться, а молодежь всё продолжала кланяться (в основном же молодые актеры играли, и все с такой отдачей работали). Удивительная атмосфера была в этом спектакле. Какая-то влюбленность царила на сцене, эйфория. И дети актеров были заняты, и студенты Василия Федоровича… Я очень любила этот спектакль.
Именно Василий Федорович подарил мне самую любимую мою роль - Гурмыжскую в «Лесе». Было так хорошо с ним работать, высвобожденно. Можно было что-то искать и предлагать без опасения, что он не примет или не одобрит, не было ни малейшего напряжения, а только раскрепощенность, смелость – так не со всеми режиссерами бывает… Спектакль шел 6 лет, в нем было много смешного и трогательного, многим зрителям он нравился… А как наш «Лес» прозвучал на фестивале в Калуге! Нас с таким восторгом принимали! Актеры получили на этом фестивале дипломы, награды…
Помню, когда репетировали «Ромео и Жанетту», я сломала руку (в феврале, а премьера – в апреле). Василий Федорович забеспокоился, а я сказала, что буду репетировать со сломанной рукой - так хотелось сыграть эту роль… Он, конечно, имел полное право ввести вторую актрису, но никого не ввел; и я репетировала и играла потом… Он очень предан был тем актерам, с которыми работал…
Бесконечно был предан театру, для него это было самым главным в жизни. Никогда не работал с показа, но делал так, что мы понимали, зачем и с чем выходим на сцену. А это важно для артиста, тогда роль пойдет. Терпеть не мог наигрыш, прямо ненавидел. Всё должно быть выразительно, ярко, но непременно органично. У него был вкус, чувство юмора и чувство меры. Пошлости в его спектаклях не было никогда, он не допускал…
Он импульсивный был, остро на всё реагирующий, переживающий. Бессребреник… Он был очень талантливый и очень человечный. Редко встречаются такие хорошие люди, его многие любили. Помню, на его 50-летнем юбилее актеры танцевали из «Хэлло, Долли! (ещё один замечательный его спектакль!), и он вышел с ними и тоже станцевал - что-то такое потрясающее выдал. Как мальчишка…
Человек всю жизнь любил театр, предан был ему, и так получилось, что День его Памяти –26 марта, накануне Дня театра, чтобы не забывали, вспоминали о нем театральные люди…

Заслуженный деятель искусств России, художественный руководитель Нижегородского театрального училища Татьяна Цыганкова:
- 1970 год. Первый год моей работы в училище: я пришла в октябре, а где-то в конце ноября входит ко мне в кабинет мальчик и говорит: «Я пришел из армии, я ваш студент». Это был Василий Богомазов, его забирали в армию из училища – и вот он вернулся продолжать учебу… Быстро оформили документы, и он стал учиться. И как-то совершенно незаметно, очень спокойно, без суеты он сразу стал лидером на курсе. Это был курс Б.А. Наравцевича, и Борис Абрамович очень часто поручал ему заниматься со студентами, потому что было видно, что Вася очень серьезно работает и у него явно есть склонности к режиссуре.
Он к себе особенно не приближал, всегда был на расстоянии. В нем была внутренняя интеллигентность, это был абсолютно умеющий себя держать, воспитанный и закрытый человек. Мне всё это очень импонировало. Кроме учебной программы, всегда очень серьезно готовился к конкурсу самостоятельных работ. Первый спектакль, который он поставил как самостоятельную работу, пользовался большим успехом. Это была инсценировка повести польского писателя Анджея Брыхта «Дансинг в ставке Гитлера» (публикация в «Иностранной литературе»). Он сам сделал инсценировку и поставил. И когда я посмотрела – просто ахнула: было сделано так интересно, так профессионально, с такой выдумкой. Причем это была вещь с двойным смыслом, там такие параллели просматривались при советской-то власти …
А после «Дансинга» говорит, а можно я поставлю «Смерть Иисуса Христа» Жуковского. Он всегда выискивал что-то интересное, то, что его волновало, а волновали его всегда вещи масштабные.
По окончании училища он поступил в ЛГИТМиК на курс к Г.А. Товстоногову и учился очень хорошо. Товстоногов для него навсегда остался Учителем и авторитетом…
После ЛГИТМиКа он работал в Перми, в Барнауле. А с начала девяностых – у нас в Нижнем (в театре драмы и в нашем училище). А в 90-е годы в Москве ежегодно устраивался Международный фестиваль театральных школ «Подиум»: приезжали студенты из Англии, Голландии, Франции, США. Это было что-то совершенно упоительное. И наше училище всегда участвовало. И мы повезли на этот фестиваль спектакль Василия Федоровича «Путем взаимной переписки» (как всегда он сам инсценировал повесть В. Войновича). Какой был спектакль! Что творилось на фестивале, народ к нам просто ломился!... Мы показывали в Щукинском училище, и все говорили, что это столичный уровень.
А его спектакль «Чудаки» М.Горького! Я такой постановки, такого уровня спектакля по этой пьесе нигде не видела. Такой был серьезный, тонкий, психологический спектакль, так много он будил мыслей и чувств - это что-то потрясающее!..
У нашего училища были две золотые поры. Первая - когда работали Б.А. Наравцевич, С. Э. Лерман и В.М. Крипец. И вторая золотая пора – когда работал Василий Федорович.
Василий Федорович Богомазов – это тот тип театрального человека и режиссера, который сегодня уже музейная редкость. Все его разговоры, все помыслы были только о театре. У него был живой ум и очень живое воображение. Причем он был абсолютно чистый, светлый человек. То, что называется, талант. Я много ездила на театральные фестивали в разные страны, много видела и могу сказать: спектакли, которые ставил Василий Федорович, не то что были не хуже, они были лучше.
…Я до сих пор не могу примириться с его уходом, это такая несправедливость…

Светлая вам память, Василий Федорович, светлая память…



Версия для слабовидящих