Нижегородские театралы помнят чувство ожидания, которым сопровождалось приближение сентября. Обычно театр драмы открывал сезон премьерным спектаклем. Прерванная на несколько лет традиция возобновляется в сезоне двести семнадцатом: он открывается завтра, 18 сентября, премьерой «Свадьбы Кречинского».
Писано на Выксе. Пьеса эта начинает драматургическую трилогию Сухово-Кобылина: «Свадьба Кречинского» — «Дело» — «Смерть Тарелкина». По большому счету, литератором автор не был. Но «Картины прошедшего», как была аккуратно названа трилогия, чтобы пройти фильтры цензуры, поставили Сухово-Кобылина на одну ступеньку с ведущими писателями-реалистами тогдашней России.
Кречинский (Сергей Блохин), разорившийся дворянин, игрок, ловкий интриган и циничный гад, строит планы поправить дела за счет миллионного приданого. Приданое он рассчитывает игрой сразу удвоить. Промежуточная ступенька — женитьба на провинциальной чистосердечной простушке Лидочке (Маргарита Баголей), втрескавшейся в него сразу и вдребезги. Лидочка как один из винтиков аферы спасает любимого от тюрьмы, одновременно потеряв репутацию и надежду на достойную жизнь в обществе.
Инь-ян. Главный ракурс спектакля, как сказал на пресс-показе режиссер-постановщик Валерий Саркисов (Москва), — как легко сломать красоту, жизнь семьи, устои, взлелеянные веками.
Черно-белый характер конфликта подчеркивается сценографией. Черная половина жизни Кречинского — его изнанка, но имеется также фасад, парадное крыльцо. Сцена крутится: зритель видит то светлую, то темную половину.
— Это мы придумали вместе с Андреем Климовым, московским сценографом и художником по костюмам, — объяснил режиссер. — Темное и светлое, половинки одного целого, инь и ян. Впрочем, из такого взаимопроникновения и состоит наша жизнь.
Узнаем ли себя. Выходец из богатой дворянской семьи, прекрасно образованный человек, Александр Сухово-Кобылин работал над текстом «Свадьбы Кречинского» в самые трагические годы своей жизни. Обвиненный в причастности к убийству своей гражданской жены, француженки, в течение семи лет он жил под страхом каторги. Ведущие следствие чиновники пытались выжать из него как можно больше денег.
Эта семилетняя волокита столкнула его лицом к лицу с тем, что, как писал Белинский, «нет не только никаких гарантий для личности, чести и собственности, но нет даже и полицейского порядка, а есть только огромные корпорации разных служебных воров и грабителей». Появившаяся трилогия сыграла роль высказывания Сухово-Кобылина в ответ на пережитое.
— Мы ограничиваемся человеческими отношениями и психологией, — сказал режиссер. — Остальное привнесется само. Во Владивостоке я поставил «Юлия Цезаря» по пьесе Шекспира. После спектакля подошли ко мне этакие братки. Оказалось, они первый раз в театре. Они сказали: «Слушай, это же про нас! Как этот Антоний всех кинул!» Так что улица сама ворвется и расставит все по местам. Зритель сам найдет свое.
Двойной юбилей. В спектакле также заняты Анатолий Фирстов, Елена Суродейкина, Николай Игнатьев, Александр Мюрисеп и другие. Интересно, что роль Муромского — сотая в актерской биографии заслуженного артиста России Анатолия Фирстова, а сам спектакль — десятая постановка Валерия Саркисова в Нижегородском театре драмы. Двойной юбилей!