Тяжёлые каменные своды ночлежки здесь заменили своды огромных труб. А над ними, в вышине, то ли фонарь, то ли магическое око света, то ли глаз божий, наблюдающий за всем, что происходит… Вечная история, рассказанная Максимом Горьким, снова блистает на нижегородской сцене.
Накануне
Театр драмы имени Горького чуть больше чем за год до юбилея писателя представил работу по самой известной его пьесе – «На дне». Это одиннадцатая постановка режиссёра Валерия Саркисова на нашей сцене. На этот раз он и сценограф спектакля, который получился вне времени, но сохранил дух и смысл горьковских героев. А пресловутые трубы сроднили ночлежку старого Нижнего с трущобами Парижа, Нью-Йорка или любого другого города.
Дословно знакомый текст, множество постановок – кажется, что ещё может сказать режиссёр зрителю? Оказывается – может.
Рельсы, ведущие в неизвестность, по которым в мирок «дна» врываются отзвуки событий из окружающего мира, также значимый символ. Как и костюмы, созданные Андреем Климовым, и звучащий на протяжении всего спектакля джаз, давно ставший музыкой, объединяющей весь мир. Главным мотивом был выбран знаменитый «Караван» Дюка Эллингтона. Его экзотичная призрачная атмосфера в разных вариациях готова унести героев и зрителей в другой мир. Мир иллюзий, разбивающихся о реальность. Он и превращает историю в рассказ без начала, без конца и без времени. Все мы – караван, идущий по пустыне. Но не только джаз удивляет зрителя.
Они молоды!
Необычно видеть в роли хозяйки молодую актрису Марину Львову. Наверное, сработал стереотип, что её всегда играет дама в летах, а линия её любви и предательства остаётся где-то далеко на задворках действа. Но Саркисов напомнил зрителю, что Василисе всего 26, она молода, красива и жаждет любви и свободы. И именно она – причина главных событий пьесы. Марина показала «бабу лютую» со страстью и дерзостью, причём так, что иногда Василисе невольно сочувствуешь. Соответствие возрастов актёров и их героев, практически полузабытое и замыленное великими в классических постановках, позволяет в этом спектакле посмотреть на ситуацию совершенно иначе.
Нежна и романтична Настя – Мария Мельникова. Её трогательный венок из васильков как символ погибшей любви и юности. Зрители с интересом следят за её постоянными склоками с печальным шутом Бароном – Александром Сучковым. В этой битве каждый жест актёров полон смысла и чувств. Классическим неудачником-полицейским показал своего героя Евгений Зерин. А самым трагичным стал Клещ Валентина Омётова. Слишком уж узнаваем образ человека, с каждой минутой всё больше погружающегося в безысходность.
Сколько копий было сломано о трактовку образа Луки: хороший он или плохой… Анатолий Фирстов в этой роли вовсе не вещун – старик в лапоточках… С почти военной выправкой, размашистым шагом, настороженный, внимательный, он изучает ситуацию, бросает зёрна мыслей, которые приводят к трём смертям и множеству конфликтов. А сам исчезает. Яркий пример, как правильными речами можно нести смуту и вводить в заблуждение. Сегодня на каждом телеканале свой Лука.
Незримой нитью
Режиссёр выстраивает взаимоотношения героев почти незримыми приёмами, и от этого они становятся яркими и объёмными. Колоритен циник Бубнов (Алексей Хореняк), не верящий ни в кого и ни во что. Но весь его цинизм испаряется при рассказе про предательство жены. Импозантен Николай Игнатьев в роли содержателя ночлежки. Пронзительным получился момент, когда Актёр (Юрий Котов) наконец-то вспоминает забытое стихотворение и, радостный, читает его той, которая его не услышит, – мёртвой Анне (её роль блестяще сыграла Вероника Блохина).
Знаменитый монолог Сатина (Сергей Блохин) настолько поражает зрителя, что вместо обычных аплодисментов после него в зале – тишина. Он оглушает, ослепляет и бьёт прямо в душу. А вместо финального «Со-олнце всходит и захооди-ит» звучит почти магическое Solitude (Одиночество). Одиночество тоже может объединять. Словно заворожённые красотой мелодии, оставшиеся обитатели ночлежки обнимаются и готовы идти куда-то к свету, все вместе… Но и тут весть Барона о самоубийстве Актёра и эпичное сатинское «Испортил песню… дурак» разрушают иллюзию мимолётной надежды ночлежников на счастье.
Ольга Севрюгина
